Вчера продумала, какие сегодня надену серьги, положила поближе два варианта. В итоге пришлось на ходу менять планы и надевать треьтьи серьги. Те, которые надеваю, если у меня нарядный свитер. Пришла на работу и наткнулась на тяжёлую коробку, стоящую у меня на столе. Никто не оставил записки, открытки, я поняла, что подарок, но от кого - был вопрос вопросов. Пришла Таня, принесла эклеры. Сказала, что думала, какое мне подарить пирожное, эклер или наполеон (два любимых), но вспомнила, что чаще я хохмила про эклеры. И вот у меня 4 эклера, два шоколадных и два ванильных. Таня пожелала мне эклерного настроения. Заодно объяснила, что в коробке большая салатница и шесть маленьких салатников, являющихся её уменьшенной копией, что за это великолепие надо благодарить Володю. Пришла Маша, затем Володя, объяснил, что на всякий случай поставил мне на стол эту коробку вчера вечером. Попили чай, поугорали много над чем. Поработала, а ближе к обеду пошла в "Лавку пекаря" за заказанными загодя пирогом с капустой и ореховым чизкейком. Принесла всё в издательство. Пока Маша резала пирог, собирались коллеги. Подошёл Серёжа, подарил трюфельный торт. Меня поздравили. И на моменте, где обычно вручают конверт с деньгами, мне объяснили, что в этот раз традицию немного нарушили, на эти деньги купили шкатулку для моей разномастной бижутерии, её мне торжественно вручила Маша. Офигенный сундук с кучей отделений и отделеньиц, чудо чудесное. Я обрадовалась, причём не столько самому подарку, сколько вниманию ко мне. Пообедали отлично, чуть дольше засиделись. Я хохмила напропалую, заявила, например, что мне "без восьми сорок". Алексей Анатольевич впечатлился. Очень не хотелось работать, но пришлось. Поработала всё же продуктивно. А дальше надо было всё забрать домой. Коробку с посудой девочки ещё с утра помогли мне упаковать в большой пакет. Думали так и сяк, в итоге шкатулку пристроили в тот же пакет, а коробку с эклерами и трюфельный торт я везла в портфеле, плюс корректура. Сложно было идти с тяжёлой коробкой, но добралась-таки до выхода из метро, а там встретила мама. Вскоре после меня приехали папа, Уля и Паша. Эклеры сумели на шестерых разделить. Так и просидели весь вечер вшестером. Ужин был домашний, отменный. Бутерброды, Оливье, плов, чай с маминым медовиком. А ещё мне подарили новые серьги, я надела их прямо на кухне, бабушка очень-очень намекнула, чтобы они были у меня постоянно. Не очень привычно, но послушаюсь. С восьми вечера мне уже официально 32. Главное - не забыть, сколько мне теперь лет.
На работе все последние дни дел было валом. Я ездила в издательство, у меня была всего одна корректура. Отчасти дело было в том, что мне надо было срочно сделать журнал, а потом поправить на матрицах. Вообще у всех книги расхватывались, как горячие пирожки, это при условии, что ЕГЭ мы пока не доделали, вернёмся к нему, видимо, на следующей неделе. Да, читала всё это время книгу Алексея Пояркова "Ликвидация", оказывается, знаменитый сериал, который я так и не посмотрела, был снят по ней.
После стоматолога я оклёмывалась долго. Даже у нас с мамой возникли подозрения, что у меня остался осколок, поэтому долго не заживает, болит, стоматиты не проходят. Оказывается, нет, это костный выступ у здорового зуба. Сейчас уже легче, почти зажила ранка. У меня впереди ещё одно удаление и разгребание всех последствий, после дня рождения возобновится стоматологический марафон. Не люблю, но надо.
Да, 32 стукнет. В ближайшие дни главное запомнить новый возраст. Так-то год жизни был насыщенным, активным, особенно прошлое лето с его декламациями. В личной жизни случилась смена шила на мыло, это упростило и усложнило мою жизнь одновременно. Достаточно много написала стихотворений за последнее время. В целом я осталась такой же, какой была. Инфантильный до мозга костей человек, мало к чему стремящийся в жизни. После всех великих планов, которые я строила 10 лет назад, очень уж огорчительно, но все, видимо, проходят через это. Ничего, перекантуюсь.
И был у меня один довольно отчаянный миг. Чуть-чуть отвлеклась - в меня безумия вирус проник. Тогда захотелось мне, совсем ничего не тая, Прийти и легко сказать: "Вот хохма какая, а я…".
И был у меня один до боли немыслимый миг: Сдержать удалось едва души помешавшейся крик, Напомнить себе всё то, в чём часто сама же клялась: Молчать и разумно жить, святое не втаптывать в грязь.
Так странно себя повёл нелёгкий рабочий денёк: Всерьёз измотал меня, но чувств притупить он не смог. А значит, не медлить. В путь. Трость. Сумка. Рюкзак. "Ну, пока!" В дороге душа светлей. Возможно, отступит тоска.
Я шла не спеша к метро, упрямое сердце кляня. Мой остров участлив был, меня уводил от меня. Что ж, разум, всегда крепись! Над бездной морской я стою, И вряд ли простит она секундную слабость мою.
После того, как я сходила на поэтические концерты, было мало событий. Активно работали над ЕГЭ, я закончила читать книгу Яхиной, стала читать "Историю и личность". Вечером накануне пасхи случился конфуз: отломился у меня кусочек зуба. Ладно, проходили это тысячу раз. В четверг 28 апреля бабушка сходила за талончиком для меня, пока я была дома с корректурой. Взяли талон на сегодня. Зуб не болел, я решила, что докантуюсь уж. На следующий день приехали Оля, подруга детства, с которой в последний раз виделись в памятный для меня день 10.06.2018, и её мама, тётя Лэйла, которую я не видела не помню сколько лет, возможно, 13, возможно, почти 16. Я даже нашла в своих закромах значок матрёшки, который выиграла тогда в ирландском баре в присутствии Оли, Ули и родителей. Уля, кстати, тоже приехала, мы даже немного потрындели втроём с ней и с Олей. Так не хватало в этот момент Олиной сестры Лии. Разве что немного хромало самочувствие - ухитрилась проснуться в тот день в 4 утра. Да ещё до приезда гостей отломился ещё кусочек зуба, а потом, когда зубы чистила, выломилась вся пломба. В итоге как-то существовала всё это время. На другой стороне у меня тоже есть зуб, который надо бы щадить, так что отношения с едой усложнились. И вот сегодня пришли в поликлинику. Я на сегодня взяла на работе выходной, отработаю чтением корректуры во вторую половину праздников. Дождались приёма врача. Та сказала, что вряд ли получится зуб сохранить, послала нас с мамой делать снимок. Потом, когда мы вернулись, убедилась в своём предположении и послала нас на удаление. Удалили мне зуб не без проблем, но я думала, хуже будет. Дали кучу рекомендаций и отпустили с миром. Все врачи, которых встретила сегодня, отнеслись ко мне по-доброму, обо всём предупреждали, шли навстречу, где можно. Очень боялась просчёта в этом отношении, после того, как четверть века лечил почти всегда один стоматолог, я опасалась холодного отношения - кто знает, кого встречу в неизвестной поликлинике. Я только огорчена, что в слишком молодом возрасте начался этот процесс утраты зубов. Думала, это лет в 50 начнётся, ну, в сорок, не в 31 же год, но что есть, то есть. Из-за восьмёрки не переживала вовсе. Сейчас врачи говорят, что, может, и без протезирования можно пока обойтись. Но главное - восстановиться. В общем, с боевым крещением меня.
Можно было бы пройти этот путь налегке. Быть собой и не тревожиться почти ни о чём. Если шило утаить невозможно в мешке, Значит, в каменный сундук его - и дело с концом.
Мне бы в голову тогда ни за что не пришло Разбирать образовавшийся в душе кавардак. Но сидящим у костра неизменно тепло, Не получится прикинуться, что это не так.
За окошком первый снег. Первый майский снег. В дом мой входит человек, Светлый человек. Говорю: "Пусть будет прост, Как всегда, твой тост. Ничего, что в кружках чай,- Чокнемся давай".
За окошком кутерьма, Мир сошёл с ума. От обманчивой весны Мы отделены. Говорю: "О том о сём, Может быть, споём? После песен Пикника Жизнь всегда легка".
За окошком у меня Мельтешенье дня. А на кухоньке моей Смех звучит светлей. Говорю: "Тебе, родной, К девяти домой? Значит, около восьми Ты такси возьми".
За окошком ветра гул. Я сажусь на стул. Затворив за гостем дверь, Помолчу теперь. Остроумна, весела Нынче я была. Но не всякая легка Песня Пикника.
Постоянно с тобой говорю. И тогда, когда слово с моих не срывается губ, И когда веселюсь, и когда от тебя далека я. А ещё говорила с тобой, приходя то в большую квартиру, то в маленький клуб, Там чужие стихи, словно платья, легко примеряя.
Ты не ангел, не маг. Ты такой, как мы все. Ты страдал, хохотал, ты бранился и пел. Был ты глуп, был умён. Ненавидел, любил, сомневался. И такой ты мне дорог. Но я от себя отдалю безысходности жалкий удел. Моё чувство к тебе превратится в подобие вальса.
Я станцую влюблённость мою без затей. Погляди: раз, два, три, раз, два, три, раз, два, три. Я светла, я умна, я хитра, я в полёте высоком. Ты со мною о детстве, о кофе, о снах, о смешном и серьёзном всегда говори. Только не обо мне. А не то ведь споткнусь ненароком.
Будет день - твой гостинец обрадует нас. Будет день - и лихой анекдот изумит. Будет день - соразмерно на то и другое отвечу. Но не будет моих откровений о том, что ношу постоянно в душе динамит. Что тихонечко праздную каждую новую встречу.
Позавчера ходила на вечер к Стэф. В буквальном смысле слова ходила. Дом, где состоялся квартирник, располагается в четырёх минутах неспешной ходьбы от моего дома. "Квартирники у Гороховского", так, если не путаю, называется это пространство. Мама меня проводила и ушла, дальше меня провели в комнату и посадили на низкую скамейку у входа. Впервые была на квартирнике. Вполне мило. Но несколько непривычно слушать стихи в комнате. Стэф была на высоте, как обычно. Читала стихи из новой книги, затем стихи по заявкам. На мою заявку она, к сожалению, не смогла откликнуться, так как стихотворение не было у неё под рукой. Потом выступил её спецгость, а потом она ещё немного почитала. Мы коротко поговорили на общие темы, в присутствии кучи народа иначе и не могли. На неофициальную часть я не осталась, позвонила маме, чтобы встретила. Низкая скамейка была единственной проблемой на этом вечере. Я думала, там все сидячие места такие. Но когда для совместного фото меня пересадили на высокую табуретку, я немного пожалела, что не сидела там с самого начала. Я рада встрече со Стэф как с поэтом, но ещё больше рада была увидеть её как человека.
А вчера была на концерте Юли Мамочевой. Она давно звала, но за почти четыре года я всё как-то не собралась пойти к ней. А тут решилась, тем более выступала она не очень далеко от моего дома. Но это относительно дальности поездок из Сертолово. Так-то мы с папой ездили на машине. И то: я отработала день, пришла домой, отдохнула, дождалась папу с работы, мы поужинали, через какое-то время поехали на концерт и примерно через полчаса были на месте. Это клуб Цокколо. Совсем рядом с клубом "Ящик". Юля нас встретила. Мы с папой заняли места. Юля читала много лирики о любви, немного о войне, немного о детстве. С ней выступала виолончелистка. Иногда Юля просто читала стихи без музыки, иногда под соло виолончели, но чаще - звучала фонограмма, виолончелистка играла такую мелодию, которая органично к фонограмме подходила, а Юля читала стихи. Хорошо, что она называла авторов музыкальных подложек. Я запомнила не всех, но Alizbar не забуду. Прямо с лёту она задала в зал вопрос, может, кто-то хочет услышать в её прочтении конкретный текст. Я вызвалась среди некоторых, попросила прочесть о деве и колдуне. Для неё это было сложно, слишком давний текст, но она нашла в яндексе по поиску эти стихи на каком-то сайте и прочла с этой страницы. Далеко не так выразительно, как в далёком 2015 году в нашу первую очную встречу, но мне удалось вспомнить меня прежнюю. Не могу выделить стихи особо понравившиеся или не слишком. Я вынесла с концерта свои личные эмоции. Отцу понравилось тоже.
Всё-таки поэтический концерт - про одиночество. Каждый слушает про своё. Для меня теперь многие стихи - про мои эмоции. На концерте Пикника или Мельницы тоже так, тоже в песнях видишь отражение себя самой, но это не мешает вместе с доброй половиной зала петь любимые песни. И не так важно, знаешь ты кого-то из присутствующих на поэтическом вечере, кроме выступающей конфидентки, или рядом сидит отец, а с той, что на сцене, просто вялотекущее знакомство. Всё, каких-то вытекающих из общего хода событий не предвидится, поход в МФЦ не в счёт.
"Уж ты, Город-государь, охрани да укрой, Стань защитником для тех, кто воспитан тобой. Прежде всех - для одного. Будь опорой для него И для тех, о ком душа его тревожится.
Государыня Река, попрошу об одном. Злонамеренных людей не пускай в его дом. Ветер встречный им пошли,, Чтобы в дом тот не вошли Ни злодеи, ни завистники, ни сплетники.
Ты, сестра моя, Звезда, обернись костерком. Чистым пламенем своим озари всё кругом. Примечать хочу за ним, За возлюбленным моим. На семь метров под землёю видеть надобно.
Будь подругой мне, Луна. Ты уж в оба гляди, Ты любимого глаза от меня отводи. Чтоб не знал наверняка, Велика ль моя тоска И какая в сердце буря поселилася".
Очень мало я могу! К горлу ком подкатил. Чем помочь ему ещё? Так он мил, так мне мил. Новый день настал. Опять Встречи с тем я буду ждать, Кто любим за острый ум, за сердце нежное.