С вечера понедельника река моей жизни вернулась в свои берега. Вернулась ко мне моя прежняя родная бабушка, вернулось цепкое внимание к моей внешности, предупредительность, все эти привычные "Манечка", "Детка", "Возьми фруктину". Однако о тебе мы не говорили, я для себя решила, что не заговорим, пока его величеству Случаю это не будет угодно. В воскресенье на прогулке видели тётю Иру Фирсову с Артёмкой, тётя Ира показывала резиновые игрушки, купленные в местном магазине. Очень-очень милые лев и кот с вытянутым хвостом впечатлили тем, что, когда осторожно водишь по ним ладонью и мысленно делаешь небольшую скидку на материал, создаётся впечатление, что осязаешь настоящую шерсть. Я не могла на такое не отреагировать, и, по словам бабушки, она сразу решила мне что-то подобное купить. Позавчера ходили в тот магазин, бабуля чуть половину ассортимента не скупила, мы с продавщицей уговорили её снизить покупательскую активность. В итоге у меня теперь есть сиамская кошка по имени Сиамка и безымянная сова. Когда несли их домой, бабушка сказала, что пусть у меня будет не только грусть, но и радость. Я проговорила мысленно: "Может, поняла меня всё-таки?" Кошка и сова такие же, как мы ожидали, и по цвету как настоящие. Стоят теперь мирно у меня на полке. И я знаю, что ответить на вопрос о подарке ко дню рождения, только бы он был в то время в магазине.

Курсовая идёт с великим скрежетом, радости у меня не вызывает никакой, такое ощущение, что писать нечего, особенно во введении и первой теоретической главе. Говорила об этом с Игорем Николаевичем, он обнадёжил, в этом году примет у меня для зачёта то, что я смогу сделать и оформить, всё равно ведь всё это часть диплома, так и так придётся к своей теорглаве вернуться.

Вчера весь день думала, что этим летом надо мне не читать, а писать. Много лет подряд чтение было для меня целью, в самом процессе впитывания книг и была моя радость. Теперь почти ничего не хочется читать, уже прочитанное переполняет меня, вплетаясь в эмоции, мысли и воспоминания, перемешиваясь между собой, надо всему этому дать выход. Есть у меня два давних замысла прозаических произведений, к одному из них есть довольно чёткий план, другой с 19 лет бурлит во мне, то вспыхивая, то таясь где-то в душе. Хоть бы одному дать жизнь, а лучше бы обоим. Знаю, что это далеко идущие планы, известные своим свойством уходить безвозвратно, но всё-таки чем чёрт не шутит?

Сегодня из-за апрельских чтений отменили герменевтику, собрались с бабушкой и пошли из универа, заспешили на знакомую автобусную остановку, чтобы в последний раз перед долгим перерывом прокатиться по Дворцовому мосту. Переход дороги дался тяжело, какие-то умники, несмотря на зелёный цвет, ехали перед носом, мы смогли добежать до остановки и, немного потолкавшись, вскочить в автобус. Мне уступают место, сажусь, начинаю читать книгу. Приходит смс, мысленно костерю телефонных доставал и присылаемую ими фигню, готовлюсь её удалить, открываю входящие сообщения - и узнаю, что ты был на той остановке и меня видел. Радостно осмысливаю, было ведь предчувствие у меня, за несколько минут до этого казалось, что могу встретить тебя у кафедры. Пусть даже мы с тобой два мига потолклись в одной толпе, я буду считать, что встреча была, хоть мы и не перекинулись ни словом. При выходе из автобуса рассказываю бабушке, радуется, произносит что-то вроде "Вот теперь верю". В лёгкой форме предлагаю закончить эту игру в "Веришь не веришь", вроде соглашается, вроде не изменяет внешнего поведения. О чём-то они тихонько говорили сегодня вечером по телефону с мамой, не поняла ничего, кроме отдельных словосочетаний.

А завтра я наконец иду с отцом на концерт. Здорово-то как! Всё-таки апрель лучше марта, несмотря на произошедшее.