Сегодня я начала читать на телефоне книгу Баграмяна "И так шли мы к победе". Пока нескучно, хотя в дальнейшем может быть всякое. И Колину читаю на работе. Тоже нескучно. Всё-таки книги на меня имеют очень сильное влияние. Я немного обрела равновесие. По крайней мере, пессимизма поубавилось. У меня столько непрочитанных книг и столько необретённых навыков, что мне не должно быть скучно. Но в то же время я ясно почувствовала сегодня, слушая в автобусе по дороге домой "Колесо" Мельницы, что я не получаю новые эмоции, а воспроизвожу старые. Удалось поймать себя на мысли, что я пытаюсь вернуться в 2016 год в эмоциональном плане, почувствовать себя как будто в том времени. С особым волнением слушала Монеточку. Тот альбом, который узнала благодаря ему. Сестра сказала как-то, что то, что он подсадил меня на Монеточку, один из худших его поступков. Пусть хохмит, на меня это не действует. Потом дома анализировала. В книге Колиной "Предпоследняя правда" всячески подчёркивается телесность Фиры, её умение нравиться мужчинам. Друг семьи в неё влюблён, хочет поцеловать её душу (какого-то писателя он цитирует, распознать не могу). Телесность Фиры меня не трогает. Поставила себя на место Эммануила Кутельмана, а Князь - как будто Фира. Хотела бы я поцеловать его душу? Да, но та ли это душа, которую я знала? Уже нет. А значит, и это желание не осуществилось бы. Завтра начнётся новый день. Я ещё буду читать про Кутельманов и Резников. Но вот эти мои постоянные стремления не выходить в эмоциональном смысле за пределы двухлетней давности - что они могут значить? Ту самую зацикленность, в которой он и другие меня упрекали и которую я всегда так яростно отрицала? Не знаю.