Вот и кончаются новогодние выходные. Как всегда, дольше ждали, большего ждали. "Идиота" прочла, "Бесов" перечитываю. Тяжелее прежнего даётся перечитывание. Почему-то возникают не новые, а старые эмоции, и встреча с собой прежней какая-то нерадостная. Может, это только с Достоевским так? Тяжёлое недоумение сменилось злостью и негодованием. На что и на кого, я не знаю. Но начинался и заканчивался день таким жутким желанием кого-то обругать, кому-то что-то доказать, что я едва могла победить его. Стоило немалых усилий сохранять внешнее спокойствие. Сегодня вроде стало лучше. Я обрадовалась. И вдруг, гуляя сегодня по улице, разговаривая с бабушкой о "Герое нашего времени", вдруг ощутила то, что, казалось, меня покинуло - ощущение, что у меня душа устала. Этого не было с августа, и вот опять вернулось. Стараюсь в общении с другими не упоминать свою эмоциональную жизнь, но время от времени срываюсь. Тяжело это. И получается, что говорить с людьми почти не о чем или я не умею о неличном. Дважды в ходе разговора сегодня припомнился он, но один раз я сдержалась, не упомянула, а во второй раз не смогла промолчать, заговорила о нём. Опять-таки надо научиться наступать на горло собственной песне хотя бы в личном общении и в переписках, себе оставив дневник и лирику. Тяжело молчать, если ставишь себе такую цель. Скажут, живу как у Христа за пазухой, ограждённая от быта, вот и позволяю себе всякую муть болотную. Но я не думаю, что физическая работа избавляет от плавильного котла в душе и разуме. Всего лишь надо научиться не обнаруживать этот плавильный котёл перед другими.