четверг, 23 июля 2020
— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Я приехала с родителями на Финский залив. Лежу на пляже в маске. Вдруг слышу голос любимого. Он где-то неподалёку со своим приятелем. Рассказывает ему, что четыре раза пытался строить отношения с Мариями, но ничего не получилось, со всеми четырьмя расставался. Я в афиге, откуда столько: ну, я, ну, сестра-соименница, а кто ещё две? Далее он говорит, что лучше всего у него получается крутить романы с Алёнами. Не знаю, видит он меня или нет, жду, что сейчас начнёт приятелю обо мне рассказывать, но он этого не делает. Я достаю телефон, чтобы написать подруге о встрече с ним. Боюсь, что интернета нет, но всё в порядке. Внезапно он пишет мне в вк примерно так: "Ты намеренно ищешь со мной встречи или случайно сюда приехала? Колись, а то Гоше про тебя всё расскажу. Я на самом деле хочу, чтобы в тебе было что-то адекватное". Я в уме складываю примерно такой ответ: "Да, я действительно хочу стать лучше, но тебя это не касается. Меня родители случайно сюда привезли. Каждому нужен хороший пунш. Или мне сказать родителям, чтобы никуда меня не возили?" Мне не нравится предложение про пунш, я хочу его убрать, но не выходит, потому что на экране телефона появляется какой-то левый текст, который я никак не могу пролистать. Сообщение остаётся неотосланным.
вторник, 21 июля 2020
— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Я в сильном смятении. Эмоции ищут выход, но не оформляются в слова. И нет собеседника. Что мне пытается сказать подсознание? Что на самом деле я так и осталась эмоциональной? Что стремление к любви не ушло? Что физическое меня отталкивает, а нехватка искренности мешает? Хотя, есть же у меня бабуля, я с ней говорю достаточно открыто, так что последний вывод явно лишний. Я так отчётливо во сне видела его, всё ещё любимого, все прикосновения были такими явными, что я долго не могла оклематься по пробуждении. Мне стоило большого труда убедить себя, что это не встреча, а всего лишь полувстреча, которая ни на что не влияет. И потом долго не отпускало чувство какой-то тяжести. Кажется, оно не до конца развеялось и теперь. То ли это потому, что в сны о нём приходит осознание о негативных событиях реальности, то ли причина в чём-то другом. Ещё вчера меня посетила мысль, что я сильно зависима от моих воспоминаний, а другой системы отсчёта нет и не предвидится. Сегодня этой мысли нет, заменил её какой-то сумбур.
— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Он приехал ко мне, забрал меня с работы. Приехали в какую-то квартиру, но не в его дом. Кухня как мамина, а всё остальное какое-то диковинное. В кухне есть вторая дверь, за ней слышны голоса. Мы сели за стол, опять же как мамин.
- Тебе легко было писать мне то последнее письмо?
- А тебе легко было писать мне в Крым?
Насчёт голосов он пояснил, что там его супруга общается с китайцами на их родном языке. Шепнул на ухо её китайскую кличку. Я так же на ухо спросила, зачем ей такая кличка, но он не ответил. Несколько раз коротко поцеловал в щёку. Вместо радости я испытала - страх. Не боязнь того, что жена может увидеть это, а страх, что он не считает зазорным делать это чуть ли не в её присутствии. Я стала объяснять, что всегда ценила его как друга, собеседника, не переставая относиться как к возлюбленному, спрашивала, можем ли мы общаться без каких-то далёких планов, разумеется, с ведома его супруги. Он ничего вразумительного не ответил. Потом я обнимала его, чувствовала его, как никогда, была этому безмерно рада.
Он спросил:
- Данилова, ты мне нужна?
Я ответила:
- Данилова? Само собой!
- Ой, извини, перепутал. Елисеева, ты мне нужна?
Ответила что-то вроде "Решай сам".
Стала рассказывать, что младшей сестре на мои стихи пофиг. Внезапно появившаяся его супруга подтвердила это, сказав, что узнала это из моей статьи про паприку. Я ответила ей, что статья не моя, я её откуда-то сдула.
Проснулась с тяжёлым гнетущим чувством. То ли потому, что встречи этой не было, то ли потому, что она была. Отчётливо поняла, что в этом сне я была непомерно искренняя. Что в реальности не всегда так. И вот что делать с этим знанием, пока в толк не возьму.
- Тебе легко было писать мне то последнее письмо?
- А тебе легко было писать мне в Крым?
Насчёт голосов он пояснил, что там его супруга общается с китайцами на их родном языке. Шепнул на ухо её китайскую кличку. Я так же на ухо спросила, зачем ей такая кличка, но он не ответил. Несколько раз коротко поцеловал в щёку. Вместо радости я испытала - страх. Не боязнь того, что жена может увидеть это, а страх, что он не считает зазорным делать это чуть ли не в её присутствии. Я стала объяснять, что всегда ценила его как друга, собеседника, не переставая относиться как к возлюбленному, спрашивала, можем ли мы общаться без каких-то далёких планов, разумеется, с ведома его супруги. Он ничего вразумительного не ответил. Потом я обнимала его, чувствовала его, как никогда, была этому безмерно рада.
Он спросил:
- Данилова, ты мне нужна?
Я ответила:
- Данилова? Само собой!
- Ой, извини, перепутал. Елисеева, ты мне нужна?
Ответила что-то вроде "Решай сам".
Стала рассказывать, что младшей сестре на мои стихи пофиг. Внезапно появившаяся его супруга подтвердила это, сказав, что узнала это из моей статьи про паприку. Я ответила ей, что статья не моя, я её откуда-то сдула.
Проснулась с тяжёлым гнетущим чувством. То ли потому, что встречи этой не было, то ли потому, что она была. Отчётливо поняла, что в этом сне я была непомерно искренняя. Что в реальности не всегда так. И вот что делать с этим знанием, пока в толк не возьму.
пятница, 17 июля 2020
— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Итак, с чем я подошла к отпуску? На работе с момента возвращения из карантина был перманентный кипиш. То по дороге домой надо заехать передать Тане её корректуру, то получить от Аллы материалы для Маши. Так как я знаю дорогу и от маршрута вообще почти не нужно отклоняться, мне это не составляет труда. В издательстве то свои книги правила, то Танины, то оставалась с корректурой дома - почти каждую неделю, кстати, была хоть одна отпрессовка. Не обошлось без серьёзного пореза в колотильне, след до сих пор остался несмотря на долгое лечение, но шрама не будет. Доклады про Блока и Куприна начну подготавливать завтра же, если, конечно, у меня будет сила воли. Но хочу разделаться с этим скорее, так как в телефоне много книг, все их хочется прочесть. Баграмяна сегодня закончила читать. Очень сложное чтение, не могу назвать его увлекательным, да и пересказу книга не поддаётся, но короткие свидетельства о встреченных автором на жизненном пути людях стоит того, чтобы с трудом переваривать военную терминологии. Возможно, отпуск кстати, потому что в последние дни здоровье меня сильно подводило. Но теперь надеюсь отдохнуть, побывать в Зелёной роще ради черники. Хочу читать, конспектировать, потом читать своё художественное и не скучать.
вторник, 14 июля 2020
— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Более восьми лет назад Князь поделился со мной стихотворением, узнанным им благодаря его маме и сопровождавшим его детство.
В парусиновых брюках, широких, залатанных, длинных
Мы ходили вразвалку, чуть набок была голова,
Мы придумали море – таким, как на старых картинах –
И условились так, что открыты не все острова.
Мы придумали город, в нем сушатся старые сети,
И причал, и базар, одинаково рыбой пропах,
Мы придумали город, в котором суровые дети,
И развешаны компасы вместо часов на столбах.
Мы придумали честность – такую, что дай Бог любому:
Если где-то беда, ты попробуй-ка спрятать глаза.
Если крик за окном, то попробуй не выйти из дома,
Если в шторм кто-то тонет, попробуй гасить паруса.
А потом, как положено, возраст такой наступает –
Вырастаем из улочек детства, из доброй земли,
Стрелка полюс меняет, и город придуманный тает,
И пора уходить, и пора нам сжигать корабли…
Только я не ушёл. Я прическу сменил и походку,
Ну а парус - не смог. Чтоб пахуча была и крепка,
Золотистой янтарной смолой просмолил свою лодку,
И отправил на ней по морям своего двойника.
Если что-то не так, если в сердце тревожная вьюга,
Если сплетни запутали, через моря и года
Приплывает ко мне Капитан в парусиновых брюках,
«Ничего, говорит, не печалься, пройдет, не беда…»
Но он добавил, что есть у последней строфы второй вариант, звучащий так:
Лодка эта приходит не в солнечный день, а в ненастье,
Только знаю, что если глаза мне застелет туман,
Если я промолчу, откажусь от чужого несчастья -
Город мой, мою лодку и имя сожжет Kапитан.
Я сказала тогда, что мне нравится больше второй вариант. Он сказал, что не сомневается в этом.
Не помню, говорили ли мы об этом, о различии вариантов финала в этом стихотворении. Но я об этом думала. Первый вариант, для меня, по крайней мере, это про то, что детские идеалы утрачены и остаётся только утешаться сладкими воспоминаниями. А второй - про то, что эти детские идеалы живы до сих пор, и в тяжёлый момент (не случайно лодка приходит в ненастье) становится человеку опорой, да такой, что отказ от этих идеалов ломает стержень в душе. Этакий внутренний позвоночный столб, без которого немыслима умственно-духовная жизнь. И вот мне приглянулся второй вариант. И теперь, спустя восемь лет, мне, ожесточившейся, разуверившейся, но всё ещё по какому-то душевному завихрению не разлюбившей, нравится он же. Выходит, я не совсем ещё очерствела. По крайней мере, чувствовать что-то, ни в коей мере не касающееся моего личного опыта, я могу. Мне чужда морская тематика, я не читала большинства книг про все эти морские приключения, но на место воображаемого морского порта может встать что угодно, хоть любовь как в книгах, хоть служение науке. И хранить в себе лучшее нужно, строго обязательно, чтобы сберечь себя самого. Я, кажется, утратила что-то важное, что-то, дающее счастье. Я утратила это даже не два года назад, а раньше, во время первого безвременья с октября 2017 по конец марта 2018. И в короткой передышке между безвремениями, с конца марта 2018 по 3.07.2018, я так и чувствовала себя надломившейся. Никто за меня утраченное не восстановит, никто не даст волшебное средство, чтобы заполнить эту немыслимую пустоту. Надежда есть. Надежда на то, что эту пустоту я скоро перестану замечать.
В парусиновых брюках, широких, залатанных, длинных
Мы ходили вразвалку, чуть набок была голова,
Мы придумали море – таким, как на старых картинах –
И условились так, что открыты не все острова.
Мы придумали город, в нем сушатся старые сети,
И причал, и базар, одинаково рыбой пропах,
Мы придумали город, в котором суровые дети,
И развешаны компасы вместо часов на столбах.
Мы придумали честность – такую, что дай Бог любому:
Если где-то беда, ты попробуй-ка спрятать глаза.
Если крик за окном, то попробуй не выйти из дома,
Если в шторм кто-то тонет, попробуй гасить паруса.
А потом, как положено, возраст такой наступает –
Вырастаем из улочек детства, из доброй земли,
Стрелка полюс меняет, и город придуманный тает,
И пора уходить, и пора нам сжигать корабли…
Только я не ушёл. Я прическу сменил и походку,
Ну а парус - не смог. Чтоб пахуча была и крепка,
Золотистой янтарной смолой просмолил свою лодку,
И отправил на ней по морям своего двойника.
Если что-то не так, если в сердце тревожная вьюга,
Если сплетни запутали, через моря и года
Приплывает ко мне Капитан в парусиновых брюках,
«Ничего, говорит, не печалься, пройдет, не беда…»
Но он добавил, что есть у последней строфы второй вариант, звучащий так:
Лодка эта приходит не в солнечный день, а в ненастье,
Только знаю, что если глаза мне застелет туман,
Если я промолчу, откажусь от чужого несчастья -
Город мой, мою лодку и имя сожжет Kапитан.
Я сказала тогда, что мне нравится больше второй вариант. Он сказал, что не сомневается в этом.
Не помню, говорили ли мы об этом, о различии вариантов финала в этом стихотворении. Но я об этом думала. Первый вариант, для меня, по крайней мере, это про то, что детские идеалы утрачены и остаётся только утешаться сладкими воспоминаниями. А второй - про то, что эти детские идеалы живы до сих пор, и в тяжёлый момент (не случайно лодка приходит в ненастье) становится человеку опорой, да такой, что отказ от этих идеалов ломает стержень в душе. Этакий внутренний позвоночный столб, без которого немыслима умственно-духовная жизнь. И вот мне приглянулся второй вариант. И теперь, спустя восемь лет, мне, ожесточившейся, разуверившейся, но всё ещё по какому-то душевному завихрению не разлюбившей, нравится он же. Выходит, я не совсем ещё очерствела. По крайней мере, чувствовать что-то, ни в коей мере не касающееся моего личного опыта, я могу. Мне чужда морская тематика, я не читала большинства книг про все эти морские приключения, но на место воображаемого морского порта может встать что угодно, хоть любовь как в книгах, хоть служение науке. И хранить в себе лучшее нужно, строго обязательно, чтобы сберечь себя самого. Я, кажется, утратила что-то важное, что-то, дающее счастье. Я утратила это даже не два года назад, а раньше, во время первого безвременья с октября 2017 по конец марта 2018. И в короткой передышке между безвремениями, с конца марта 2018 по 3.07.2018, я так и чувствовала себя надломившейся. Никто за меня утраченное не восстановит, никто не даст волшебное средство, чтобы заполнить эту немыслимую пустоту. Надежда есть. Надежда на то, что эту пустоту я скоро перестану замечать.
суббота, 11 июля 2020
— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Так случилось, что сделался ты моим миром. Мигом.
Пирамидной колючей вершинкой. Надёжным бригом,
На котором не страшно в открытое море плыть.
Стал не только любовью, надеждой, но верой. Мерой.
Книгой самой таинственной. Самой великой эрой.
Был таким. И остался. Нет сил про тебя забыть.
Говорить о тебе не могу без душевной боли.
А с тобой говорить и подавно нельзя. Легко ли
Лучик света отправить навстречу суровой тьме?
Но когда одинокий свершаю мой путь, то сразу
Обращаюсь к тебе в моих мыслях, одну лишь фразу
Повторяя: "Ты здесь и теперь повстречайся мне!"
Я к любившим тебя отношусь понежней, чем к сёстрам.
Одиночество кажется мне не таким уж острым,
Если вспомню о том, что на свете немало тех,
Кто болели тобой хоть недолго, хоть в прошлом давнем.
Я желаю им счастья: и близким, и самым дальним,
И, конечно же, той, что тебе заменила всех.
Я упорно молчу, неизменно стремлюсь к покою.
Но под толщею льда остаётся река рекою.
Каждый вечер мечтая увидеть тебя во сне,
Днём читаю, проблемы решаю, смеюсь всех звонче.
Но одна остаюсь - и душа повторяет громче
Эту мантру: "Ты здесь и теперь повстречайся мне!"
Пирамидной колючей вершинкой. Надёжным бригом,
На котором не страшно в открытое море плыть.
Стал не только любовью, надеждой, но верой. Мерой.
Книгой самой таинственной. Самой великой эрой.
Был таким. И остался. Нет сил про тебя забыть.
Говорить о тебе не могу без душевной боли.
А с тобой говорить и подавно нельзя. Легко ли
Лучик света отправить навстречу суровой тьме?
Но когда одинокий свершаю мой путь, то сразу
Обращаюсь к тебе в моих мыслях, одну лишь фразу
Повторяя: "Ты здесь и теперь повстречайся мне!"
Я к любившим тебя отношусь понежней, чем к сёстрам.
Одиночество кажется мне не таким уж острым,
Если вспомню о том, что на свете немало тех,
Кто болели тобой хоть недолго, хоть в прошлом давнем.
Я желаю им счастья: и близким, и самым дальним,
И, конечно же, той, что тебе заменила всех.
Я упорно молчу, неизменно стремлюсь к покою.
Но под толщею льда остаётся река рекою.
Каждый вечер мечтая увидеть тебя во сне,
Днём читаю, проблемы решаю, смеюсь всех звонче.
Но одна остаюсь - и душа повторяет громче
Эту мантру: "Ты здесь и теперь повстречайся мне!"
среда, 08 июля 2020
— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Подруге, расставшейся с любимым, я написала, что тоже теряла систему отсчёта. При этом вспомнила последнюю встречу с Князем, как потом не знала, что делать, долго мимикрировала под обычного человека, а между тем тяжело переживала его отсутствие. Да, возлюбленный - моя система отсчёта. Тот, чьей меркой я мерила других: сходен с ним - отлично, нет - что поделать. Мерка липовая, но перед другими всё равно не стыдно, потому что я видела его лучшие качества и верила в них безусловно. Он не стал моим прошлым, так и не стал. Для сердца ничего не поменялось с 22.03.2011. Даже когда хлебнула всего в полной мере. Словно некий тумблер был когда-то нажат, а теперь его невозможно выключить обратно, утрачена кнопка или что. И пока включён тумблер, я люблю. Я подсчитала недавно все произведения, так или иначе связанные с ним. Получилось на сегодняшний день 89. Из них 8 сочинены после последней встречи в реале. Страшно и смешно одновременно.
вторник, 07 июля 2020
— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Недавно бабушка спросила у меня, зачем я слушаю музыку любимого. Я из этого и так тайны не делала, да ещё и в последнем стихотворении намекнула. Я попыталась объяснить, но словами не получилось. Да, можно бы повыкидывать из телефона его музыку, оставив там только мою. Я отлично помню, какую песню до него не знала, а какую скачала с его страницы кружным путём или получила от него когда-то давно в переписке. Можно так сделать. Но не нужно. Да, все те 200 с чем-то песен - его, но и мои тоже. Потому что я их люблю. Полюбила я их из-за того, что он их любит, или из-за того, что они в любом случае легли бы мне на душу, уже не так важно. Важно, что они тоже мои, а то, что я люблю, я без необходимости из телефона убирать не стану. И в то же время где-то внутри идёт разграничение, но вместе с тем никакого разграничения быть не может, ведь все эти песни так или иначе обо мне, а не о нём. Хотя бы по той простой причине, что он вкладывает в них один смысл, а я другой.
воскресенье, 05 июля 2020
— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Приехала к нам с Дальнего востока двоюродная сестра мамы. Зовут эту сестру как меня, она не намного меня старше. Эта родственница приехала со своим мужем и дочерью Сашей, довольно миленькой девочкой чуть старше семи лет, стало быть, троюродной моей сестрой. Новоявленная мамина кузина рассказала мне очень подробно о том, что у её мужа недавно появилась любовница, а она, родственница, сохранила семью всеми мыслимыми и немыслимыми способами, отваживала и компрометировала любовницу на все лады, ей всё удалось, муж с ней и всё отлично. Вдруг я получила сообщение от Ули, младшей сестры. Она писала, что они с этим мужиком полюбили друг друга, намерены уехать вместе. И я не знала, что делать: и родной сестре счастья хочется, и маленькую троюродную жалко, да ещё и после рассказов об отваженной любовнице неспокойно, вдруг и Улю сотрут в порошок. Не зная, что делать, попросила у бабушки совета. Но что она ответила, я так и не поняла.
суббота, 04 июля 2020
— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Сижу я, значит, у компа, размышляю на тему, что всё-таки гипотетически влюбиться в другого было бы отлично. Новый взгляд на мир, сны разной степени малахольности, другой адресат лирики и вообще смена объекта переживаний не помешала бы. А в это время кто-то за окнами готовит шашлык, даже мне кажется, что из курицы. И я такая: ну, гипотетически я бы сейчас и шашлык схомячила. М-да, кажется, влюблённость и шашлык я ещё никогда на одну доску не ставила. И то, кстати, шашлык хоть понюхать можно из окошка. А с новыми чувствами глухо, я просто не вижу людей, все встречные блёклые какие-то.
пятница, 03 июля 2020
— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Ещё одна чёрная дата личного календаря. Два года с той самой последней встречи. Эта встреча не стала нашим последним общением, дальнейшее выяснение отношений по электронке - чистейшая глупость с моей стороны, но отчасти я могу себя оправдать. Проклятые аффекты возникали всякий раз, когда острота моей тоски доходила чуть ли не до максимума. Тогда я выходила на связь. Не всегда отклик был словесным. Иногда моё слово рождало его поступок. Поэтому я назвала это общение диалогом слов и поступков, и закончился этот диалог самым унизительным для меня образом. Но два года назад, стоя рядом с ним у дверей издательства и благодаря за многое, в том числе и за милосердие, я этого всего не знала и думала, что это всё, финал. Я чуть не унизилась до слёз в его присутствии. Я расставалась с ним не как с возлюбленным, а как с человеком, которому верила, которого на своей лестнице личных привязанностей ставила выше всех, если не считать родных, которому доверяла в полной мере всё, что происходит в моей жизни. Он отлично справлялся с ролью моего остроумного и чуткого собеседника мужского пола. Эту роль в моей жизни больше никто не играет. Я могла бы написать, что за ещё один год, истекший с момента последнего общения вживую, я изменилась и блаблабла в том же духе. Но я, чёрт возьми, не могу так сказать. Мои чувства остались прежними вопреки всему дурному и унизительному. Это пугает. Но новое чувство пугает ещё больше. И поэтому я мысленно называю всё ещё любимого моим личным красным колесом, перемоловшим меня со всеми моими самыми светлыми чувствами, и продолжаю писать о нём стихи. Нет, не о нём, о своих эмоциях, но обращаюсь-то к нему. Всякая разумная девушка вычеркнула бы из памяти абсолютно всё, связанное с ним, после сказанных им последних слов, но моя память ничего не выкидывает. И выкинет ли, вообще не знаю.
четверг, 02 июля 2020
18:30
Доступ к записи ограничен
— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
среда, 01 июля 2020
— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Ну, здравствуй, любимый, ну, здравствуй. Ты как там?
Я, кстати, неплохо. Смирилась я с фактом,
Что зол на меня. Ненавидишь, быть может.
Однако как прежде тоска меня гложет.
Мы с музой по кругу заклятому ходим.
Наш путь неизменен, наш путь безысходен.
Для новой любви моё сердце закрыто.
Ты слышишь? Ты веришь? Ещё не забыта
Бесед наших лёгкость - такую никто не
Подарит мне больше. В моём телефоне
Так тесно сплелись мои песни с твоими!
Так часто душа утешается ими!
Звенели бы в сердце безумия ритмы,
К фамилии, к имени стала бы рифмы
Искать. Но не буду. Зачем так палиться?
Расстроится бабушка, мать огорчится.
Я буду разумной, даю тебе слово.
Вот только мой ум отступается снова,
Едва тебя память случайно затронет.
Ты знаешь ведь, в жизни моей ничего нет
Светлее тех встреч, тех открытий прекрасней.
Тебе мои речи досадною басней,
Наверное, кажутся. Знаю, всё знаю.
Сказала о многом бы, но умолкаю.
Я, кстати, неплохо. Смирилась я с фактом,
Что зол на меня. Ненавидишь, быть может.
Однако как прежде тоска меня гложет.
Мы с музой по кругу заклятому ходим.
Наш путь неизменен, наш путь безысходен.
Для новой любви моё сердце закрыто.
Ты слышишь? Ты веришь? Ещё не забыта
Бесед наших лёгкость - такую никто не
Подарит мне больше. В моём телефоне
Так тесно сплелись мои песни с твоими!
Так часто душа утешается ими!
Звенели бы в сердце безумия ритмы,
К фамилии, к имени стала бы рифмы
Искать. Но не буду. Зачем так палиться?
Расстроится бабушка, мать огорчится.
Я буду разумной, даю тебе слово.
Вот только мой ум отступается снова,
Едва тебя память случайно затронет.
Ты знаешь ведь, в жизни моей ничего нет
Светлее тех встреч, тех открытий прекрасней.
Тебе мои речи досадною басней,
Наверное, кажутся. Знаю, всё знаю.
Сказала о многом бы, но умолкаю.
воскресенье, 28 июня 2020
— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Иногда даже рабочие материалы способствуют моему по нём мимимизированию. Вот я сидела в своём кабинете, просматривала за Таней нотный альманах, проверяла, правильно ли сделана разметка, грамотно ли написаны слова романсов, короче, всё, что не касалось нот. И вот прочла.
Вдали поет валторна
Заигранный мотив,
Так странно и тлетворно
Мечтанья пробудив.
И как-то лень разрушить
Бесхитростную сеть:
Гулять бы, пить да слушать,
В глаза твои глядеть.
И знаешь ведь отлично,
Что это все - пустяк,
Да вальсик неприличный
Не отогнать никак.
И тошен, и отраден
Назойливый рожок...
Что пригоршнею градин,
Он сердце мне обжег.
Невзрачное похмелье...
Да разве он про то?
Какое-то веселье
Поет он "тро-то-то".
Поет, поет, вздыхает,
Фальшивит, чуть дыша.
Про что поет, не знает...
Не знай и ты, душа!
Михаил Кузмин
Безотносительно личности Кузмина вполне впечатлена текстом. Потому что он из разряда тех, что "про меня". "Не знай и ты, душа!" В том-то и подвох, что моя, например, всё знает. Она может знать ещё до того, как зазвучала музыка, потому что вся она - о Князе, пропитана им до последней степени. И, выходит, такие люди были и раньше. Взял же Кузмин откуда-то так мыслящего героя, если не из сердца, то из разума, из наблюдений за кем-то.
Мне говорят, что я сама разрушаю свою жизнь. Я вроде только то и делаю, что стараюсь сохранить то животворное, что ещё у меня осталось. "Красное колесо" и всё, что около, не в счёт. И он не в счёт. Не сохранила, не смогла. Может, и никогда бы мне это не удалось. Так хоть тень его должна же остаться при мне? Хоть память о том, что я когда-то была мимолётно счастлива. Всё равно "сделать всё, что надо, и не вспоминать" не смогу.
Вдали поет валторна
Заигранный мотив,
Так странно и тлетворно
Мечтанья пробудив.
И как-то лень разрушить
Бесхитростную сеть:
Гулять бы, пить да слушать,
В глаза твои глядеть.
И знаешь ведь отлично,
Что это все - пустяк,
Да вальсик неприличный
Не отогнать никак.
И тошен, и отраден
Назойливый рожок...
Что пригоршнею градин,
Он сердце мне обжег.
Невзрачное похмелье...
Да разве он про то?
Какое-то веселье
Поет он "тро-то-то".
Поет, поет, вздыхает,
Фальшивит, чуть дыша.
Про что поет, не знает...
Не знай и ты, душа!
Михаил Кузмин
Безотносительно личности Кузмина вполне впечатлена текстом. Потому что он из разряда тех, что "про меня". "Не знай и ты, душа!" В том-то и подвох, что моя, например, всё знает. Она может знать ещё до того, как зазвучала музыка, потому что вся она - о Князе, пропитана им до последней степени. И, выходит, такие люди были и раньше. Взял же Кузмин откуда-то так мыслящего героя, если не из сердца, то из разума, из наблюдений за кем-то.
Мне говорят, что я сама разрушаю свою жизнь. Я вроде только то и делаю, что стараюсь сохранить то животворное, что ещё у меня осталось. "Красное колесо" и всё, что около, не в счёт. И он не в счёт. Не сохранила, не смогла. Может, и никогда бы мне это не удалось. Так хоть тень его должна же остаться при мне? Хоть память о том, что я когда-то была мимолётно счастлива. Всё равно "сделать всё, что надо, и не вспоминать" не смогу.
10:57
Доступ к записи ограничен
— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
пятница, 26 июня 2020
— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Сегодня я пошла на работу в лёгонькой кофточке, когда-то купленной мне мамой. В ней я 10 лет назад ходила на консультацию на филфак, это ещё перед сдачей вступительного экзамена на бакалавриат. (Как давно, мама дорогая!) Обычно я быстро вырастаю из вещей, а эта как-то ещё держится, хотя, быть может, уже чуть маловата. Это одна из немногих вещей, которые сохранились у меня с тех времён, когда я ещё не любила Князя. Когда проводишь ладонью по ткани кофточки, по бантику на шее, по колокольчикам на его концах, вспоминаешь отчётливо, что такое время было, и что мои мысли занимал другой человек. Тогда - ещё не любила. А когда смогу твёрдо сказать себе и другим, что уже не люблю? Может, и никогда. Он тревожился о таком исходе когда-то, желал, чтобы привычка любить его не помешала мне. А чувство не бурлит теперь на поверхности, хотя после предпоследней полувстречи так хотелось увидеться, что не по себе как-то было от этого - таким анахронизмом было это желание встречи, ведь сейчас она скорее повредит. Теперь чувство врастает в меня глубоко, хотя куда уж глубже, и пытается там вести себя тихонько, но я-то знаю его проявления, эта тихость меня не обманет. Но мне легче в себе всё перемолоть или написать в дневник, чем сказать вслух. Бабушка, мама, Стэф всё знают отлично, мама даже учит, что надо жить своей жизнью. Так что молчу и стараюсь жить своей жизнью. Вон, вчера чуть не упахалась совсем, когда правила за себя и за Таню, а до этого ноты читала. А сегодня чуть снизила активность и постоянно ходила в кофте из того почти доисторического времени, и слегка закружило. Ещё долго размышляла о периоде с конца марта по начало июля 2018, что в моей с ним истории этот период самый неоднозначный; что звук закрывающейся двери, когда выхожу с работы, каждый раз напоминает 7.11.2017 и 3.07.2018, потому что вот так же стучала дверь, когда я выходила из издательства навстречу тому, кто ждал около. Понимаю Родиона Раскольникова, который ходил в квартиру убитой им процентщицы и звонил в колокольчик, чтобы услышать звук. Надо мной сильна власть звуков, я начала это осмыслять, перестав видеться с Князем, хотя давно должна была бы это осмыслить. Вот так, ход мысли превратился в петляние.
среда, 24 июня 2020
— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Снилось, что я ехала в вагоне метро, на очередной остановке вошёл ты и дал мне бумажный пакет из kfc, там был какой-то баскет, в названии которого фигурировало имя твоего творческого alter ego. Ты сказал, что в ближайшее время приедешь в издательство затем, чтобы я тебе дала точно такой же пакет. А дальше начался цирк с конями: то я пришла на работу без портфеля, в котором была корректура и отданный тобою пакет, то без трости, то непостижимым образом нашла то и другое, то пыталась мыслимыми и немыслимыми способами сбежать с работы в kfc за чудобаскетом, то послать туда кого-то другого, например, Стэф или Аллу. Но то не отпускали с работы, то бабушка оказывалась рядом, а я её в эту историю посвящать не хотела, то я всё-таки попадала в kfc, но заведение превращалось в нечто с деревянными столами и пляшущими музыкантами, в результате чего всем было не до меня. Тем временем отданный мне баскет тихо стыл в моёём портфеле, иногда мелькала мысль съесть всё, что там находится, или хотя бы рассмотреть повнимательнее, но я так и не открыла пакет. А твой приезд приближался. В итоге пришлось обратиться к бабушке, она даже согласилась помочь. На этом проснулась.
воскресенье, 21 июня 2020
— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Я в своём кабинете в издательстве. Немыслимо жарко. Приходит Стэф. Я ей говорю: "Пошли пожрём", далее предлагаю или зайти к ней, или купить вкусностей в "Лавке пекаря", а потом на издательской кухне чай пить. Но она предлагает пойти в "Летний домик", но в 5 вечера, потому что с этого времени скидки. Собираюсь писать акт для Тани, чтобы ей объяснить ошибки, но вместо этого захожу к ней в кабинет. Там уже сидит Маша. На столе лежит коробка, похожая на ту, в каких продаются чайные пакетики - сверху что-то полиэтиленоподобное. Я вижу свою задачу в том, чтобы разорвать бумагу, не повредив шелестящий верх, но мне это не удаётся, отрываю небольшой кусочек от плёнки. Говорю Маше, что всё это выкину, на середину стола сдвигаю то, что не буду выкидывать. Там маленькая овальная тарелочка, стеклянный камешек и ещё один камешек, шершавый и хрупкий. Он ломается. Маша огорчается и чуть не со слезами говорит, что этот камешек давал хорошую энергию. Посреди всего этого я раза два захожу к бабушке, которая сидит в архижарком кабинете Натальи Модестовны, прошу меня подождать.
пятница, 19 июня 2020
— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Вроде моя школа, но не совсем. И класс мой, в котором училась последние два года, и какие-то вроде бы знакомые люди, те, да не те. Вдруг я услышала его голос и сказанные им слова: "Вот, я приехал". Я узнала любимого, но решила прикинуться, что не узнала. Спросила, кто это. Он ответил: "Три сестрицы, Сабина, три сестрицы". Я пошла ему навстречу, взяла за руку, вывела в коридор, сели рядом на кресло. Я спросила: "Зачем в письме матерился?" Он ответил примерно так: "А что мне было делать? Ты же устроила мне истерику!" Я в ответ сказала примерно следующее: "А мне что было делать? Я ведь тебя уже десять лет люблю. Ой, нет, ещё девять". Потом завела его в класс, попыталась представить присутствующим, но реакции от них не было. Затем раза два сказала ему, мол, извини, но мне надо в столовку. В первый раз не ушла, а во второй всё-таки ушла. До столовки не дошла, блуждала где-то по лестницам.
Проснулась, погрустила, подумала, что если сейчас не усну, возьму корректуру.
Я тридцатилетняя вернулась в 2002 год. Вот кабинет, в котором училась с пятого по девятый, вот Аня за партой в первом ряду, но она одиннадцатилетняя пятиклассница. Я подхожу к её парте, натыкаюсь на личный дневник, говорю Ане, что надо эту тетрадь положить на самое дно ящика, тогда там её никто не найдёт. Вышла из класса, встретила высокого молодого человека с симпатичным низким голосом. Он стал задавать нескромные вопросы о личном и периодически облизывал мне щёки, что меня очень огорчало - почему-то именно его слюни вызвали антипатию. Наконец я скороговоркой выпалила все ответы на все вопросы и объяснила, что я из будущего. Он не поверил. Я сказала, чтобы спросил у меня, какое лето в будущем самое жаркое (ответила бы, что лето 2010 года). Он не стал спрашивать. Почувствовав что-то, затараторила: "Послушай, в 2016 году у Мельницы выйдет хороший альбом, послушай "Колесо". И "Список кораблей!""
Проснулась, ещё больше офигела, чем от предыдущего сна.
Проснулась, погрустила, подумала, что если сейчас не усну, возьму корректуру.
Я тридцатилетняя вернулась в 2002 год. Вот кабинет, в котором училась с пятого по девятый, вот Аня за партой в первом ряду, но она одиннадцатилетняя пятиклассница. Я подхожу к её парте, натыкаюсь на личный дневник, говорю Ане, что надо эту тетрадь положить на самое дно ящика, тогда там её никто не найдёт. Вышла из класса, встретила высокого молодого человека с симпатичным низким голосом. Он стал задавать нескромные вопросы о личном и периодически облизывал мне щёки, что меня очень огорчало - почему-то именно его слюни вызвали антипатию. Наконец я скороговоркой выпалила все ответы на все вопросы и объяснила, что я из будущего. Он не поверил. Я сказала, чтобы спросил у меня, какое лето в будущем самое жаркое (ответила бы, что лето 2010 года). Он не стал спрашивать. Почувствовав что-то, затараторила: "Послушай, в 2016 году у Мельницы выйдет хороший альбом, послушай "Колесо". И "Список кораблей!""
Проснулась, ещё больше офигела, чем от предыдущего сна.
четверг, 18 июня 2020
— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Вчера видела своего кандидата в мимолётности. Прошлись вместе, я послушала рассказ о его детстве и пару анекдотов, рассказала один. Сказала Маше, что его встретила. Она как будто выразила радость, мол, наконец-то появился долгожданный. В какой-то мере она права, так что я чуть-чуть поговорила о нём, но тему быстро закрыла. И тут я поняла, что я хотела к нему мимолётить даже не из-за какой-то так называемой дремлющей потребности в любви или как там ещё это можно назвать, а это как-то связано с тем, что Таня обхахмливала всячески тему моих отношений с тем человеком. Да каких, мама дорогая, отношений - совместные походы по определённому маршруту кто будет считать отношениями? Вот нет Танюши, я специально ей не стала писать о встрече, хотя, возможно, сообщу ей, когда увидимся. Но как-то я сникла. Сегодня дочиталась до того, что я несостоятельная личность и что вообще любовь не стоит доброго слова. Ага, вот так дадут книжку, а она самооценку понизит. Фира в какой-то момент поняла, что разочаровалась в сильном, отличном во многих отношениях Илье и полюбила невзрачного Эмму (Эммануила). Красивый, мужественный, сексуально привлекательный Илья не смог защитить даже кандидатскую, а полный сексуальных комплексов, худой и узкоплечий Эммка стал профессором, доктором наук, автором учебника и так далее. А Фира женщина властная, любит, чтобы всё у неё было в лучшем виде. Так Эммку она любит или его достижения, а думает, что любит его? А если его, то мы в себе-то в полной мере не можем быть уверены, что уж говорить о мужчине, которого любим? А я, чего хочу я? Не разочаровываться в людях, не впускать в своё сердце тех, в ком не уверена, не делать на них слишком большие ставки, а лучше вообще никаких не делать, так надёжнее. Только это больно похоже на логику премудрого пескаря. Я говорю, что если хочешь избежать аварии на мотоцикле, не садись на мотоцикл. Мама говорит, что это не выход, нужно обязательно сесть на мотоцикл, но соблюдать правила дорожного движения. Я молчу о том, что ты можешь быть трижды аккуратным водителем мотоцикла, но когда другой участник дорожного движения нарушит правила и в тебя врежется, отняв твою жизнь или сломав её, так ли будет важно, что ты всё делал правильно. Вернее, это важно, но что это даст? И ведь мы с мамой не о мотоциклах. Мама права, и я тоже права, мы вернулись к ситуации козлёнка и телёнка. Когда столкуемся, не знаю. Долго ли я смогу быть премудрым пескарём, стремящимся стать счастливым и ничего для этого не делающим, тоже не знаю.