— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Впервые за долгое время у меня была нормальная ночь со спокойным сном. Без мандража собралась в универ, прочитала методичку, однако у самой аудитории начала нервничать, умоляя провидение "Только не Хайдеггер и не Гадамер". Конечно же, мне попался Хайдеггер, правда, не самое тяжёлое из его философии. К счастью, как раз об этом мы говорили до этого с Никой. Осмыслив этот единственный вопрос, пошла отвечать. Когда я рассказала всё, что могла, Ляпушкина спросила у меня, в чём была сложность и какого вопроса я опасалась. Сказала, что курс для меня был сложен только своими терминами, но когда я переводила их на обычный человеческий язык, всё становилось более или менее ясно (Хайдеггера я своими словами пересказывала, махнула рукой на все эти вненаходимости и т.д.). Задала вопрос о возможности рассмотрения булгаковских инсценировок или инсценировок вообще в герменевтическом аспекте, получила ответ, что об этом вполне можно подумать. С очередной пятёркой в зачётке покинула аудиторию.
А ещё я сегодня узнала, что умерла одна из моих преподавательниц по зарубежке, Ирина Владимировна Лукьянец. Она не смогла провести у нас последние лекции и принять экзамен в прошлом году, я тогда думала, что ничего серьёзного, а оно вот как повернулось. Ещё одного человека никогда не встречу.
А ещё я сегодня узнала, что умерла одна из моих преподавательниц по зарубежке, Ирина Владимировна Лукьянец. Она не смогла провести у нас последние лекции и принять экзамен в прошлом году, я тогда думала, что ничего серьёзного, а оно вот как повернулось. Ещё одного человека никогда не встречу.