— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Казалось бы, выяснение написания метрико-строфической схемы не должно было повлечь за собой все эти мысли и эмоции.
Долгое время ощущала себя как бы стоящей над всем этим миром, вот, мол, я - это я, а больше всем вам знать ничего не обязательно.
А теперь сердце залито какой-то беспричинной, размягчающей нежностью. В таком состоянии, думается, сочиняют насквозь лирические стихи в духе "Я хочу быть клёном у твоего окна" или "Вот бы стать светильником в комнате его".
А у меня не выйдет. Не знаю ведь, растёт ли у этого окна жизнерадостный клён с такими легко узнаваемыми листьями, или, может, там вечнозелёная ель с длинными ветками.
Ну вот, и без юга перемкнуло.
Читала его стихи, совсем как прежде.
Долгое время ощущала себя как бы стоящей над всем этим миром, вот, мол, я - это я, а больше всем вам знать ничего не обязательно.
А теперь сердце залито какой-то беспричинной, размягчающей нежностью. В таком состоянии, думается, сочиняют насквозь лирические стихи в духе "Я хочу быть клёном у твоего окна" или "Вот бы стать светильником в комнате его".
А у меня не выйдет. Не знаю ведь, растёт ли у этого окна жизнерадостный клён с такими легко узнаваемыми листьями, или, может, там вечнозелёная ель с длинными ветками.
Ну вот, и без юга перемкнуло.
Читала его стихи, совсем как прежде.