— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Вчера серьёзно дремала на паре у Степанова, хотя пришла действительно послушать лекцию. В итоге совесть костерила меня на все лады, я с ней соглашалась, старалась не задремать, но всё равно задрёмывала, а так как перед носом у меня не было парты, на которую можно опереться и хотя бы приличный вид сохранить, я кланялась неизвестно кому всю пару. До сих пор неловкое чувство.
А ночью приснилось среди прочего не запомнившегося бреда, что воспитательница Ольга Николаевна привезла меня в нашу школу. Я позвонила маме, она сказала, что сможет меня забрать только через 10 дней. Вдруг в телефоне зазвучала какая-то немецкая песенка, позвонил Степанов. Объявил, что мне необходимо быть на кафедре, то есть в аудитории 188, сегодня в шесть вечера и находиться там до 11.30 ночи. Смутно припоминаю, что был какой-то договор, что магистры помогают Степанову принимать экзамен. Я в шоке, кто и как меня повезёт, да ещё влом так поздно в универ ехать.
В расчёте мы со Степановым, блин!
А ночью приснилось среди прочего не запомнившегося бреда, что воспитательница Ольга Николаевна привезла меня в нашу школу. Я позвонила маме, она сказала, что сможет меня забрать только через 10 дней. Вдруг в телефоне зазвучала какая-то немецкая песенка, позвонил Степанов. Объявил, что мне необходимо быть на кафедре, то есть в аудитории 188, сегодня в шесть вечера и находиться там до 11.30 ночи. Смутно припоминаю, что был какой-то договор, что магистры помогают Степанову принимать экзамен. Я в шоке, кто и как меня повезёт, да ещё влом так поздно в универ ехать.
В расчёте мы со Степановым, блин!