— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Вчера у меня особо не было времени ни рефлексировать, ни на сокровища свои взглянуть, почти весь день провела в колотильне. Разве что слушала запись концерта Пикника, проходившего в день нашей встречи, и зацепило, что при исполнении песни "Лихие пришли времена" Шклярский демонически хохотал, даже несколько не в меру демонически, хотя какая тут может быть мера. Казалось, что я вроде начала отходить. Я и хохмила ненатужно, и почти по-прежнему что-то неясное ощущала, передавая коллеге железяки для правки. А сегодня видела моего любимого во сне. Сначала будто узнаю, что он умер, потом - что его кто-то застрелил, убил единственной пулей. И я советуюсь с Соплеменницей, говорить ли про это бабушке, и при этом мне очень плохо, я физически ощущаю его отсутствие. И ещё снилось, что я выложила всю правду-матку Галине Алексеевне, она очень обрадовалась, а я не поняла причину. И опять моё равновесие, и без того ненадёжное, основательно поколеблено. Непременно хотелось убедиться, что с ним всё в порядке. По примете, сон-то благоприятный, долго жить будет, но всё равно было неловко и неприятно. Полностью дочитала оставшуюся часть "Леди макбет Маркелова переулка", несмотря на то что это была целая книга +38 страниц, чтобы его имя не встречать хотя бы завтра. Я поняла, что отпускать надо не его самого - как отпускать того, с кем никогда вместе не входили в метро, не стояли на мосту, не гоняли чаи ни на чьей кухне, а машина, в которой довелось однажды вместе ехать, уже продана. Отпускать надо мою любовь к нему, но я уже не различаю, где я, а где она. Если когда-нибудь удастся мне нащупать линию раздела, тогда, может быть, и то не сразу, и то не уверена, что смогу с ней проститься.