— Девушка, вы одна? — Нет, я с причудами.
Ну, что, отпуск почти закончен.
Громадные читательские планы обернулись тем, что я кучу времени угробила на "Мои воспоминания" Бенуа, всё ждала, когда книга перестанет быть скучной, а этого всё не случалось. Бросила, не выдержала. За оставшееся время прочла две книги целиком: Алтаева о Лермонтове и "Последние слова великих и не столь уж великих людей" Беликова. Последняя не то чтобы неинтересная, но я попросту утонула в море фактов и мало что запомнила. В воскресенье начала читать А. Яковлева, об Александре II. Вполне можно читать.
Роман так и не решилась начать восстанавливать. Переделывать сложнее, чем сразу делать. Очередное "дело всей моей жизни" скатилось в канаву, хотя обычно такого не было.
Грандиозные планы по конспекту о Блоке не состоялись тоже. Я вдруг поняла, что не тяну ни "Петербург в творчестве Блока", ни "Петербургский текст в цикле Блока "Город"". Есть две статьи, можно бы законспектировать одну из них, и то определиться не могу, над какой статьёй работать.
Жила размеренной жизнью. Читала, сидела в Сети, общалась с бабушкой, ходила с ней в магазины. Ждали родителей из поездки, потом их радостно встречали. После приезда "Скорой" всё с бабушкиным здоровьем шло в привычных границах, пришедший на следующий день терапевт почти не корректировал прежние назначения. Меня в этот раз по врачам не водили, хотя не исключено, что могут отвести хотя бы на флюшку.
Навела на работе справки. Миттинга Маша поправила без меня, одну книгу "Культуры и здоровья" поправил Володя, завтра буду разбираться со второй.
Послезавтра, если корректуру не дадут, встречусь с Асей. Хорошо, что кафе открыты. Хочу в одно грузинское кафе, правда, цены там те ещё, иногда просыпается жаба и подначивает сходить лучше в "Шоколадницу", но шлю её подальше. Потому что кто знает, схожу ли я когда-то куда-то ещё, могу в течение всего года ни в какое кафе ни с кем не намылиться.
Хочется событий и впечатлений. В отпуске этого было мало, если Зелёной рощи не считать, на работе, думаю, будет достаточно.
Громадные читательские планы обернулись тем, что я кучу времени угробила на "Мои воспоминания" Бенуа, всё ждала, когда книга перестанет быть скучной, а этого всё не случалось. Бросила, не выдержала. За оставшееся время прочла две книги целиком: Алтаева о Лермонтове и "Последние слова великих и не столь уж великих людей" Беликова. Последняя не то чтобы неинтересная, но я попросту утонула в море фактов и мало что запомнила. В воскресенье начала читать А. Яковлева, об Александре II. Вполне можно читать.
Роман так и не решилась начать восстанавливать. Переделывать сложнее, чем сразу делать. Очередное "дело всей моей жизни" скатилось в канаву, хотя обычно такого не было.
Грандиозные планы по конспекту о Блоке не состоялись тоже. Я вдруг поняла, что не тяну ни "Петербург в творчестве Блока", ни "Петербургский текст в цикле Блока "Город"". Есть две статьи, можно бы законспектировать одну из них, и то определиться не могу, над какой статьёй работать.
Жила размеренной жизнью. Читала, сидела в Сети, общалась с бабушкой, ходила с ней в магазины. Ждали родителей из поездки, потом их радостно встречали. После приезда "Скорой" всё с бабушкиным здоровьем шло в привычных границах, пришедший на следующий день терапевт почти не корректировал прежние назначения. Меня в этот раз по врачам не водили, хотя не исключено, что могут отвести хотя бы на флюшку.
Навела на работе справки. Миттинга Маша поправила без меня, одну книгу "Культуры и здоровья" поправил Володя, завтра буду разбираться со второй.
Послезавтра, если корректуру не дадут, встречусь с Асей. Хорошо, что кафе открыты. Хочу в одно грузинское кафе, правда, цены там те ещё, иногда просыпается жаба и подначивает сходить лучше в "Шоколадницу", но шлю её подальше. Потому что кто знает, схожу ли я когда-то куда-то ещё, могу в течение всего года ни в какое кафе ни с кем не намылиться.
Хочется событий и впечатлений. В отпуске этого было мало, если Зелёной рощи не считать, на работе, думаю, будет достаточно.